Уникальный опыт в городе вальса
Вена была отражением, сияющим на снегу. Движения, сдерживаемые пальто, отличались неторопливым темпом. Была ночь. Я прошел через Кольмаркт и вошел Демель .
Мой взгляд, освещенный холодом, уступил место целлофану фиалок, темному дереву, вожделению Захер-Торт. Зеркала отражали мое беспокойство.
На стул упали перчатки, шарф, меховая шапка и каракулевые отвороты. Зная о моем смокинге, я огляделся.
Женщина в черном с красными, как диваны, губами смотрела на меня. с противоположного стола. Рядом с ней сидел толстый невзрачный мужчина, которого она игнорировала.
Я заказал кофе. Из окон можно было увидеть Рождественский ручей под огнями. Я пожалел, что не провел день в Коллердорф с Элизабет. В замке не было недостатка в дымоходах, и он мог поехать на вечеринку на своей машине.
Снег оглушает города. Откуда это? Под затянутым облаками небом черный плащ, сапоги и шляпа скрипели на белесоватых обрывках. Когда я обернулся, он был неподвижен. Он был молод, очень молод; его кожа была бледной.
я собирался хофмобилиендепо , музей, где Сохранилась мебель Габсбургов и некоторые декорации, на которых снималась Сисси. У меня всегда была слабость к Австро-Венгрии.
Комнаты были пусты. Роми Шнайдер он говорил по-русски, по-польски, по-японски в тронном зале или кабинете Франца-Иосифа, а я ждал появления призрака за диваном в стиле ампир или кроватью с балдахином.
Когда я уходил, шел снег. Я нырнул под зонт и стал искать его темный профиль. Я сделал это снова в Художественно-исторические , против Охотники в снегу, Брейгеля; в кафе и когда я вернусь в свой отель, чтобы переодеться. Воспоминание о нем взбудоражило меня.
В Демель перед дымящейся чашкой я пытался оценить степень своего невроза. Я слышал его приглушенные шаги по снегу в сцене с Брейгелем, и мне показалось, что я увидел тень в окне Шперла, между прилавками Нашмаркта, в белом саду на площади. отель Кобург . Я думал, что Вена порождает такое несоответствие.
«Охотники на снегу»
Я посмотрел на часы; У меня было много времени. Изабель сказала мне, что они опоздают. Я решил остановиться на Лоос Бар для усиления отрицания. Холод очистил меня.
Там было несколько туристов, но геометрия декора заставила их замолчать. Я заказал мартини в баре. Когда группа ушла, я в изумлении отвел глаза и вернулся к своему стакану. Тень была там, сидя в одном из зеленых кожаных кресел.
Он улыбнулся и подошел ко мне. Под плащом он носил дублет, бриджи и черные сапоги. Когда он уселся рядом со мной, я подумала, что он не тот, которого я видела утром на улице. Их внешний вид был похож, но черты были острее.
«На вечеринке ты найдешь третьего мужчину» , сказал. «Обратите внимание на то, что он вам говорит. Это будет твой тотем». Я спросил его, что он имел в виду, но он исчез. Мои слова провалились.
По пути во дворцы принца Ойгена ( бельведер дворцы ), беспокойство сменилось любопытством. Подозрение, что атмосфера венские танцы принял тон ожидания. Он попал туда через Изабель. Я действительно не знал, кто организовал вечеринку.
"Я заказал мартини в баре"
У ворот дворца двое молодых людей в ливреях зарегистрировали карты в устройстве. Я передал им свой. Сняв пальто, я заметил, что все гости были в черном. Их костюмы ползли вверх по оштукатуренной белизне лестницы.
Подойдя к двери, ведущей в салоны, я увидел, что рядом с атлантом курит красногубая женщина Демеля. Он поманил меня. — Ты не можешь быть один, — сказал он на густом итальянском. «Это противоречит протоколу, а в Вене мы очень серьезно относимся к протоколу».
Я кивнул и отпустил себя. В прозрачных залах фигуры качались под аллегорические фрески, рокарии и дамасские стены. Откуда-то доносились аккорды струнного квартета. Грета, мой импровизированный эскорт, останавливалась перед лицами, чьи имена она забыла. Я выпил два или три бокала шампанского.
Мы вошли в комнату с голубоватым оттенком. В центре возвышалась кровать, из углов которой выступали разноцветные солдатики ярких цветов. Изголовье кровати выросло над стеной, как взрыв славы.
Лежащий среди обилия подушек персонаж с деспотичным видом получал лестные жесты в шелковом халате. Он был высокий, молодой, темноволосый, как иллюстрация из двадцатых годов. Я знал, что это был третий мужчина.
Заметив мое присутствие, он улыбнулся и жестом пригласил меня подойти ближе. Круг вокруг него отодвинулся на несколько шагов.
«Когда начнется вечеринка, ты будешь Игрушкой» , шепот.
Виды с Нижнего Бельведера